Об умершем Бельмондо: ничего кроме правды

В авторе этих строк сейчас борются заядлый «бельмондист» с более чем 40-летним стажем и православный кинообозреватель. По сути — и я в этом далеко не оригинален — вся моя жизнь, во многом, прошла под знаком этого культового кинофранцуза. В Советском Союзе конца 1970-х и начала 1980-х он слыл суперменом №1 от западного кино. Мы не знали тогда – и, наверное, слава Богу! — ни авантюрного Стива Маккуина, ни Шона Коннери, ни Сильвестра Сталлоне ни визжащего и «драконистого» Брюса Ли, ни Чака Норриса, ни прочих устоявшихся в этом амплуа «ударных личностей». И Жан-Поль Бельмондо тогда отдувался на наших экранах от лица всех суперменов иностранного киномира.

Фильмы с его участием «Частный детектив», «Великолепный», «Повторный брак», «Картуш», «Чудовище», «Кто есть кто», «Игра в четыре руки», «Профессионал» собирали немыслимые киноаншлаги. Фотографии с Бельмондо вырезались с глянцевых страниц «Советского экрана» и немецкого «Фильмпигеля», вешались на стены как реликвии. Каждый факт его биографии и карьеры жадно впитывались в сознание заядлыми любителями французского кино. Выход нового фильма с Бельмондо многие воспринимали, как праздник.

Но каждому празднику приходит конец. И… земной жизни тоже.

Сейчас, в связи со смертью кумира миллионов, испытываю смешанные чувства.

Как былому поклоннику преставившегося Богу артиста мне, безусловно, очень грустно наряду со всеми. Однако как человек верующий я испытываю оторопь, когда начинаю размышлять о наступившей загробной участи легендарного актёра. Без пафоса: мне становится не по себе. Обезкураженный от повсеместных панегирических некрологов по умершему кумиру то от президента Франции Макрона, то от мэра Парижа, то от наших Никиты Михалкова и Александра Панкратова-Чёрного, поневоле спрашиваешь себя: «И куда же теперь попадёт душа этого баловня судьбы?». — Ведь те эмоции и веселие, которые Жан-Поль дарил миллионам, по большому моральному счёту, не имеют ничего общего с благонравием, целомудрием и порядочностью. Вся философия его жизни и творчества базировалась на сомнительных постулатах потребительского плейбойства («Борсалино», «Доктор Пополь», «Наследник», «Стависки», «Труп моего врага»), высмеивания христианских норм нравственности («Неисправимый», «Весёлая Пасха»), на склонности к случайным связям («Кто есть кто», «Игра в четыре руки», «Профессионал», та же «Весёлая Пасха»), пропаганде воровства и мошенничества («Вор», «Грабёж», «Ограбление», «Авантюристы»). Как артиста и человека Бельмондо всегда отличали стремление к суетной мирской славе, к успеху у женского пола, к материальному преуспеванию и к неумеренному влечению к разного рода розыгрышам и плотским удовольствиям.

Магистральным героем Бебеля (как его называли французы) был гангстер. Если не гангстер, то аферист. Если не аферист, то полицейский с нахальным складом характера. Короче говоря, человек вне закона (символичное пересечение с названием одного из самых жестоких криминальных боевиков Бельмондо от 1983 года «Le Marginal», что и означает «Человек вне закона»). Этакий белозубо обаятельный «фраер», т.е. беспринципный человек, которому море по колено. Чтобы не быть голословными, вспомним хотя бы выходки его культового (для советских мальчишек) героя из популярнейшего в 1980-х поляра «Кто есть кто» (1979) Жоржа Лотнера. В оригинале фильм называется «Полицейский или подонок» (Flic ou voyou), что более точно отражает суть его центрального персонажа.

… Дивизионный комиссар Станислас Боровиц из отдела по надзору за полицией приезжает на Лазурный берег расследовать убийство тамошнего комиссара Бертрана. Интрига в том, что он выдаёт себя за прожжённого бандита Антонио Черутти и, приехав на своём престижном «Лотусе» на место, «отрывается» там по полной программе — бьёт наотмашь всех кто ему перечит, крутит постельную любовь с местной аристократкой-писательницей Эдмондой (недавно умершая Мари Лафоре), как жиголо поселяясь на её роскошной вилле. Обаяшка Станислас, словно нарочно ведёт себя вызывающе, опрокидывая представления остальных персонажей (а самое главное – зрителей!) о мерах допустимого. Он постоянно подтасовывает улики против местных преступных авторитетов, дабы ему было легче потом их повязать «с поличным». Одного из них – Мюзара (Жорж Жере), игорного короля — раздевает догола и под дулом убойного «магнума» оставляет его в таком виде на центральной площади Ниццы, в телефонной будке.

Затем взрывает офисы и казино, приводит в дом любовницы свою дочь Шарлотту (сбежавшую из британского пансиона), увещевает её не рассказывать маме о его курортных «шалостях» с Эдмондой, устраивает на инструкторском «Фиате» автородео на улицах Ниццы, пугая столкновениями встречные и попутные машины.

Дальше – больше. В финской сауне герой Бебеля буквально сваривает заживо преступного инспектора Рея и сваливает своё деяние на наркоторговца Ахилла, на запястья коего потом надевает наручники.

Воспользовавшись услугами другого продажного коллеги — инспектора Массара и пообещав сообщнику неприкосновенность (в случае если тот вызволит из мафиозного заточения попавшую в бандитские лапы Шарлотту) Черутти-Боровиц, получив желаемое, просто предаёт подельника, подставляя нечистого бедолагу под полицейские пули и железнодорожный локомотив, который потом сминает малолитражку Массара в груду горящего металлолома.

И всё это в духе развлекательного водевиля с трюками, шикарными интерьерами и забавной оркестровой музыкой Филиппа Сарда. Многие советские зрители и даже критики-западники задавались вопросом: «Чего ради такое вызывающе-непорядочное зрелище, купленное за народные деньги, пробралось в наш кинопрокат?».

По аналогичному трафарету были сооружены и другие кинохиты, собиравшие в советских кинотеатрах многомиллионные аудитории — »Чудовище« (1977) Клода Зиди, »Одиночка« (1986) Жака Дерея, »Вор-неудачник« (1980, в СССР »Игра в четыре руки«) и пресловутый »Профессионал« (1981, последние два — того же Жоржа Лотнера). В них герои Бельмондо проповедуют «обаятельный аферизм», культ силы, скрытую пропаганду гомосексуализма, внебрачные половые связи, нескончаемое курение, питие спиртного, жажду лёгкой наживы, мстительность, подставу собственной жены под надругательство (ради своих провокационных шпионских игр, как в любимом для многих «Профессионале») и т.д. и т.п.. Даже удивительно, как один французский критик, заступаясь за актёра, ничтоже сумняшеся, на полном серьёзе разглагольствовал о «моральном здоровье героев Бельмондо»(?!).

Из всей фильмографии умершего артиста особняком выделяется лишь его необычная роль в старой картине 1961 года «Леон Морен, священник» Жана-Пьера Мельвиля, где 28-летний (но уже всемирно известный Жан-Поль) относительно удачно перевоплотился в роль стойкого служителя церкви, в которого влюбляется его прихожанка-безбожница (отличная роль актрисы Эммануэль Рива). Этот фильм сейчас смотрится несколько монотонно. Да и для православных зрителей его вряд ли назовёшь серьёзным откровением. Скорее, он создан для пользы латинских христиан: но на фоне всего, что актёр навытворял в будущем, данная драматическая история выделяется хоть какими-то здравыми мыслями.

… Незамужняя неприкаянная женщина всячески искушает молодого священника своими кощунственными умозаключениями, но он — с достоинством убеждённого христианина — опрокидывает её нападки своими, ещё более убедительными аргументами. Она понимает, что сей необычный парень уже производит на неё впечатление, как цельный неприступный мужчина, но… Морен даёт понять своей визави, что она попала во власть невидимой духовной брани, а потому её желание сблизиться с ним — это чистой воды дьявольские козни, которые приведут их обоих к страшным последствиям. Грех для Леона — далеко не пустое слово. И он не переступит черту, отдавшись ненужным поползновениям, так как рукополагаясь, он давал обет Богу быть верным только Ему.

Увы, сам Бельмондо, в отличие от своего данного героя, не внял тому намёку Свыше, к которому его подвигал Господь через вышеозначенную роль. В реальной жизни он изменял жёнам и подругам, устраивал многочисленные шумные вечеринки, игриво рисковал жизнью, выполняя опаснейшие каскады ради аплодисментов публики и больших денег.

«Слово «умеренность» — как заметил его закадычный друг, актёр Шарль Жерар — просто не существовало в лексиконе Жана-Поля». Даже известная киноразвратница 60-х и 70-х Урсула Андресс, первая подруга Джеймса Бонда-Шона Коннери, жившая с Бельмондо с 1965-го по 1971-й годы и то не поспевала за ретивым темпераментом своего любовника, сетуя: «Жить с Бельмондо — всё равно, что находиться в центре циклона!».

Чтобы понять до каких вольностей он доходил — достаточно вспомнить нашумевшую, в своё время, историю (прямо скажем, гадковатую), произошедшую 9 апреля 1973 года в Мексике на съёмках знакового «Великолепного». В тот день Жан-Поль праздновал своё 40-летие, и с киносъёмочной группой перевернул отель вверх дном. Любимец публики и его ватага били витрины, крошили мебель в номерах, пили, рукоблудствовали, хватали обыкновенных прохожих и — раскачивая ничего не понимающих и оглушённых людей — бросали в бассейн (!). У некоторых из пострадавших приключился нервный шок и проблемы с сердцем. Причём такие, что пришлось вызывать неотложку и приводить пострадавших в себя. Короче, это был форменный «парад кинозвёдного неадеквата».

А сколько таких «эпопей» осталось за кадром?

В конце 80-х наш герой ушёл в театр, играл пьесы и наслаждался жизнью с годящейся ему в дочери Натали Тардивель.

В начале 2000-х на актёра обрушился ряд знамений мистического толка — в 1999 году во время театральных гастролей в западной Франции у него случился сердечный приступ. А в 2001-м по нему, вообще, ударил инсульт, превративший прежде бравадного, пышущего здоровьем кумира в жалкого старикашку, передвигающегося с помощью трости. Его лицо застыло в той самой гримасе, с какой он любил часто валять дурака, когда его герои прикидывались умалишёнными.

Но Господь и здесь проявил к нему милость: не каждому удаётся прожить после инсульта ещё 20 лет сверху. Жан-Поль и тут был избалован судьбой. Затем, оправившись от удара артист-пенсионер, наконец, оформил свои многолетние отношения с Натали Тардивель.

Даже стал отцом в 70 лет, родив дочку в 2003 году. Но… и этот (второй и официальный) брак вскоре у него треснул по швам.

А далее с ним стряслось и вовсе «старческое чудачество». В 2008 году 75-летний киноветеран-старичок дал себя охмурить 35-летней бельгийской брачной аферистке Барбаре Гандольфи, с коей стал появляться то на Каннском кинофестивале, то на харьковском киносмотре «Харьковская сирень», в ходе которого посетил и харьковский мужской монастырь (?!).

Даже французская полиция пыталась образумить слабо соображающего кинокумира в отношении данной сомнительной особы, представив ему доказательства циничного нрава его новой пассии. Но всё было тщетно. Влюблённый как школьник, полупарализованный Жан-Поль вовсю пиарил в таблоидах [вместе с собой] и жгучую подружку…

… пока спустя два года его свита не открыла своему патрону глаза на происходившие за его спиной грязные махинации обольстительной мошенницы.

Вспоминать и анализировать всё это безрадостно и неприятно. Но по факту всей высокопарной шумихи в СМИ и дня общенационального траура по Бельмондо, объявленном во Франции президентом Макроном 9 сентября 2021 года, хочется поставить вопрос ребром: «А за что такие почести? Что умерший артист сделал безкорыстно-праведного в своей пёстрой богемной жизни? К кому он проявил милосердие общенационального масштаба?».. И терзаясь этими вопросами поневоле пришлось взяться за перо. Да и с моральной точки зрения, анализ сей стороны жизни ушедшего от нас прославленного кинокмедианта лишним не будет. Ведь Жан-Поль Бельмондо был фигурой публичной, мифической и даже в чём-то исторической. Властителем умов, идолом нескольких поколений людей в разных странах мира. И разобраться в этом его влиянии на наши умы (без наивной идолопоклонской экзальтации и самопиарного подобострастия, чем сейчас грешат тот же Михалков и прочие) просто… пришло время. Более того, это даже необходимо, чтобы выявить обратную сторону некогда легендарного «бельмондизма». Пусть даже мы и рискуем навлечь на себя нецензурные негодования его рьяных почитателей.

Я и сам был таковым четверть века назад, доколе не наступило этическое прозрение, подвигнувшее Вашего покорного слугу к сему непопулярному жанру «звёздной киноаналитики».

Борис Швец

7 сентября 2021 года

Источник: ЖЖ